Другое потрясающее изменение Ч это возросший интерес к информации, не имеющей прямого отношения к музыке. Теперь панки все больше интересуют-ся политическими событиями и такими личностями как политзаключенный Му-мия Абу-Джамаль (Mumia Abu-Jamal), их волнуют проблемы классового самосоз-нания. Такие издательства, как АК Press могут продавать книги на концертах, предоставляя панкам возможность не только слушать быструю агрессивную му-зыку, но и читать. Конечно, нельзя сказать, что в конце 70-х Ч начале 80-х отсут-ствовала политическая направленность. Стоит только вспомнить знаменитые концерты лРок против расизма╗ и лРок против Рейгана╗, чтобы понять, что панк начал оформляться как реальная политическая сила. Однако сегодня музыка ста-ла дверью в мир дальнейшего образования, а не конечным, замкнутым на себе са-мом результатом.
Недавно мне представилась возможность прочитать курс лекций в Универ-ситете Тафте, штат Массачусетс, на тему: лПанк как социальное, политическое и культурное движение╗. Насколько я знаю, и насколько знают десятки преподава-телей, с которыми я говорил, это был первый курс на подобную тему. Причиной, по которой я согласился на эту авантюру, было желание начать, как ученый и как панк, документировать то, как эволюция в музыке создала жизнеспособное соци-альное и культурное движение.
Создание подобного курса потребовало огромных усилий. Пытаться изло-жить что-либо в академическом стиле Ч это сложная задача. Она осложнялась тем, что, с одной стороны, необходимо было избежать излишней идеализации при объяснении сути панка, а с другой стороны, я пытался вдохновить своих сту-дентов новыми идеями и направить их к новым высотам. Я должен был рассеять искаженные представления о панке, в течение долгого времени насаждаемые средствами массовой информации, и представить истинную и ранее скрытую от большинства историю движения Ч такова была суть курса. Создание курса по-служило и мне хорошим уроком, в том смысле, что напомнило, насколько же панк жизнеспособное движение, и что каждый день в движение приходят все новые и новые люди с теми же надеждами, как когда-то и мы, и те, кто был до нас. Конеч-но, каждый думает, что именно его время в сцене было самым-самым, но это уже другая тема.
Главная проблема при попытке объяснить панк заключается в том, что он не укладывается в готовые схемы и категории. И в этом нет ничего удивительного, потому что у панка есть определенная цель: попробовать разрушить все рамки и ярлыки. Когда у движения подобная цель, любая попытка объяснить его или дать ему определение должна напоминать широкие, свободные мазки кисти. Панк-движение и панк-музыка не могут быть сведены к образу каких-то белых парней с торчащими волосами, одетых в кожаные куртки с тысячью металлических закле-пок и слушающих очень громкую музыку. Если бы это было правдой, то подобное ни в малейшей степени не смогло бы меня заинтересовать. Одна из основных причин, по которым я согласился прочесть этот курс Ч желание развеять иска-женное представление о панке у студентов, которые знают чуть-чуть или же во-обще не имеют никакого представления о том, что эта сцена реально несет в себе и может предложить. Необходимо преодолеть стереотипы, навязанные родителя-ми, телевидением и другими средствами массовой информации. Возможно, Sex Pistols и важны для панка, но действительно ли они достойны тех сотен и сотен глупых академических и попсовых музыкальных книг, написанных о них? Панк, и как музыкальное направление, и как общественное движение, не закончился вме-сте с ними, и не возродился в Сиэтле тринадцатью годами позже, в чем некоторые историки музыки убедили большинство. В моем курсе этот момент проходит красной линией. Однако мой курс был посвящен скорее даже не музыке, которая часто пыталась встать на первое место, а заслоненным ею прекрасным идеям пан-ка. Для тех, кто по-прежнему вовлечен в сцену (а под лвовлечен╗ я понимаю нечто большее, чем посещение концертов и приобретение записей), панк становится чем-то другим и чем-то большим. Он становится сообществом единомышленни-ков и реальным средством, чтобы поделиться своим идеями, измениться самому и изменить мир.
Один из основных текстов, который я использовал для того, чтобы предста-вить основную концептуальную информацию своим студентам, была книга лФи-лософия панка╗. Частично состоящая из текста, частично Ч из личных объясне-ний, эта книга представляет основных персонажей, ветеранов сцены, а так же дает некоторую информацию о том, как менялся и рос мир панка за примерно 30-ти летнюю историю (зависит от того, какую дату вы считаете днем рождения панка).
Затрагивая широкий круг проблем, начиная от феминизма, равных прав для гомосексуалистов и лесбиянок, экологии, насилия и наркотиков, взаимоотноше-ний в обществе, и заканчивая вегетарианством, лФилософия панка╗ охватывает большую часть панка и делит движение на доступные пониманию и анализу раз-делы. Все они, полные чистой энергии и задора, делают панк таким живым и раз-растающимся движением.
Сегодня реальность такова, что ни одна книга или курс не могут даже наде-яться полностью охватить все безумные нововведения и порой комичные ответв-ления, которые принял панк в Штатах, Европе и во всем мире. Каждый раз, когда смотришь вокруг, видишь, как в панк-сцене возникает новое направление. Мы все знаем, что если в комнате собрать сто панков, получим сто разных мнений. И вот эта книга даст вам, читатель, дорожную карту к безумию. После чего вы сами проложите свою дорогу.
Оглядываясь назад и вспоминая, когда эта книга только была задумана, где панк был тогда (до Nirvana) и где он теперь, понимаешь, насколько необходимо нашему сообществу всерьез заняться историей Ч потому что все быстро меняется. Я верю, что работа, проделанная Крейгом, добавит прекрасный кирпичик в зда-ние истории панк-мира.
За всеми этими записями, книгами, фильмами, концертами и т.п. панк-штуками мы иногда забываем, что наше движение Ч это вера. Это вера в то, что жизнь имеет значение, и потому Ч не просри ее, и что если ты ее просираешь по чьей-то вине Ч сделай с этим что-нибудь. Это и есть то неосязаемое, неясное, что связывает панков, которые никогда не встречались или не разговаривали между собой. Это те убеждения, которые выражены в нашей музыке и культуре. Это то, что по-прежнему заставляется нас участвовать в этом. Будущее движения в наших руках. Если вы любите музыку, идеи или просто мощную энергию панка, то за-нимайте место и набрасывайтесь на эту прекрасную книгу. Наслаждайтесь!

Марк Байард (Mark Bayard)

четвертое издание лФилософии Панка╗. Оригинал 1992 года был экземпляром размером 5,5 на 8,5 дюймов , отпечатанным в сраном копировальном салоне самообслуживания в Йокамтауне, Пенсильвания. У меня не было других средств, чтобы сделать переплет, поэтому я собственноручно просверлил две дырки и все это скрепил кольцами. Не выдерживая проверки временем, книга часто разваливалась уже после первого прочтения. Второе издание было немного более наглядным с добавлением цветной бумаги и полноцветных фотографий. Оно совпало с моим переездом в Сан-Франциско, где я три года работал в Kinko's. Хотя книга замечательно продавалась за 3-6 долларов, этот способ тиражирования занимал удивительно много времени и выдавал порядочное количество нераз-борчивого текста. Наконец, после огромного наплыва писем и в связи с желанием посвятить свое время другим проектам я был счастлив заплатить за профессио-нальное издание и передать заботы по распространению моим новым друзьям из АК Press. Первое издание составили два тиража по 3000 экземпляров, это издание Ч 5000. Кроме того, была продана тысяча прекрасно отпечатанных экземпляров литовского перевода, вызвав разнообразные отклики. Самым плохим резонансом стал налет литовских властей на типографию с намерением остановить распро-странение этого лгнусного, бунтарского, подрывного документа╗. Еще более уди-вил меня китайский гений, который несколько лет назад нашел время перевести и опубликовать этот текст в Гонконге.
Отклик на эту книгу был просто фантастическим. Спасибо всем людям, комторые прислали свои комментарии. Для бесчисленного количества людей, котомрые в письмах жалобно сокрушались (сокрушаться Ч панк-традиция, если когда-либо таковые существовали) вроде: лА как же насчет интернета?╗, лПочему так мало о гей-панках?╗, лА что насчет хороших скинов?╗, лА где о панках в секс-инмдустрии?╗, лА почему ни слова о панках в Мексике, Японии, Германии?╗ Ч мой ответ прост. Напишите свою собственную книгу. Выпустите свою собственную зампись . Начните делать свое собственное рамдио/концерт/фэнзин/коллектив/ группу/инфошоп/ресторан/лейбл/дистро/клуб... и дайте знать миру, о чем вы думаете. Перестаньте жаловаться!
Спасибо: сумасшедшим О'Харам, Марку Байарду, Донни лПанку╗ и Тиму Йо (покойся с миром!), Кристоферу Нельсону, Джейсону Кренделлу, Шону Саллива-ну, NYC! crew, Character Buider, Tom Brooker band, Citizen Fish, AVAIL, Bender, Indigo Girls, Propagandhi, всем замечательным группами, чьи фотографии здесь напечатаны, Profane Existence, FF5, OX, Pueblo CO, Holly Prochaska, всем, кто ку-пил первое издание, Майклу Мартину, Верни Филлипсу, Рамси, АК Press, всем, кто пытается делать что-то оригинальное, позитивное, шокирующее или чудес-ное.
Сноски даются следующим образом (по порядку): автор или группа; статья, книга или запись; журнал или звукозаписывающий лейбл; год издания, страница; при повторном употреблении Ч аббревиатура названия. Если один и тот же ис-точник цитируется дважды подряд, в сноске указано Ч лТам же╗. Я думаю, важно не упускать из виду приведенные источники, потому что они часто несут важную информацию о цитате. Библиография помещена в конце книги.
Иногда ни автор, ни номер страницы не указаны. Во многих фэнзинах не пишутся имена авторов и не нумеруются страницы. Я не думаю, что кто-то может обвинить меня в нежелании считать страницы зина, чтобы дать точную ссылку. Часто цитируемые авторы имеют творческие псевдонимы (например, Джелло Би-афра или Кевин Секондз) или не пишут свои фамилии. Что касается записей, то обычно к ним прилагаются буклеты с текстами песен и/или другой информаци-ей, откуда и взяты цитаты. Названия групп выделены жирным шрифтом, а назва-ния книг и фэнзинов подчеркнуты. После названия записи стоит лЕР╗ (что озна-чает семидюймовую пластинку) или лLP╗ (двенадцатидюймовую).
Возможно, вам встретится несколько незнакомых терминов, но все они объ-ясняются по мере прочтения книги. Сейчас прошу панков немного потерпеть; помните, что это могут прочитать некоторые из ваших крутых родителей. Очень кратко, лshow╗ Ч то, как панки называют концерт. Он отличается от обычного концерта какого-либо музыкального жанра, потому что его целью является унич-тожение разделения на публику и исполнителя. Поэтому этот термин использу-ется, чтобы различать два разных события. Довольно-таки часто на протяжении всей книги используется слово лсцена╗. лСцена╗ Ч это панк-сообщество и слово, которое панки используют для описания его. Существуют местные сцены, нацио-нальные сцены, мировые сцены. Подразделения панк-движения также использу-ют этот термин для самоописания, например, стрэйт-эдж сцена Я предпочитаю не делить панк-сцену на множество частей, хотя некоторые это делают. Единствен-ное разделение, необходимое для моей цели, Ч это разделение между панками, стрэйт-эджерами и скинхедами. Это соответствует видимым отличиям в стиле одежды, также как и различиям в поведении и философии. Пока я пишу эти строки зимой 1999 года в Сан-франциско, я мог бы продолжить, описывая добро-вольно создаваемые подразделения, такие как Riot Grrls , nerd punks , gutter punks , emo punks ...
Термин лхардкор╗, которые придумали американцы в начале 1980-х, я ис-пользую просто в качестве синонима слову лпанк╗. Хардкор-музыка, как правило, быстрее панк-музыки 1970-х, но идеи и люди фактически те же самые. Важно за-метить, что я буду рассматривать исключительно идеи, а не особые музыкальные стили (которых существует великое множество). Это занятие я оставлю для музы-кальных критиков.
Насколько я знаю, это единственная работа такого рода. О движении конца 1970-х было написано множество книг, но все они устарели и представляют собой не очень осмысленное развлечение. Серьезными книгами о панк-движении явля-ются лХардкор Калифорния╗ (о зарождении калифорнийской сцены), лЗапре-щенные в Вашингтоне╗ (о первых годах вашингтонской сцены) и лФормируя сцену╗ (о нью-йоркской сцене более позднего периода). За исключением лХард-кор Калифорнии╗ они полезны как исторические документы из-за обилия фото-графий. Не существует книг, которые попытались бы запечатлеть философию постоянно изменяющихся международных сцен. Книга лУгроза примером╗ , где напечатаны философия и мысли 27 влиятельных членов движения, подошла к решению этой задачи наиболее близко. В этой замечательной книге авторы гово-рят о личном опыте и влияниях, но часто не касаются многих конкретных идей, о которых постарался написать я.
Между главами помещены коллажи, состоящие из графики и отрывков оформления различных зинов и записей. Я призываю читателя рассмотреть их очень внимательно, поскольку это образы тем, которые я обсуждаю. Фотографии сделаны мной и сопровождаются соответствующими подписями. Единственными исключениями являются фотография Indigo Girls и 3-4 фотографии Кэролайн Коллинз, а также парочка фотографий моего брата Джека. Мне следует упомя-нуть, что я в панк-сцене с 1982 года и убежден, что это очень эффективный и ве-селый способ узнать о том, что происходит в мире, научиться менять что-то во-круг себя (если это возможно), пытаться практиковать индивидуализм и нонкон-формизм в формах, которые наиболее способствуют позитивному развитию лич-ности. Панки постоянно изменяются и активно производят информацию, а нали-чие общих точек зрения по конкретным вопросам подобно жидкой ртути. Я не хочу сказать, что идеи, о которых я пишу здесь, являются единственными (или даже моими собственными), но лишь о том, что они отражают наиболее распро-страненные позиции в сегодняшней панк-сцене╗.
И, наконец, я бы хотел подчеркнуть, что эта книга была написана не только для фэнов музыки, но и для читателей, которые интересуются различными на-правлениями политической и социальной философии. С самого начала движе-ния панк развивался, и его философия становилась более развитой. Я не пытаюсь написать историю, лишь хочу документировать рост и изменение философии, как это представлялось мне 13 апреля 1992 года и продолжает видеться сегодня. В ближайшие годы это, может быть, полностью устареет, но что касается меня само-го и десятков тысяч других активных панков в Северной Америке и Европе, то я надеюсь, что наша сцена изменится только к лучшему.


ПОЧЕМУ ПАНК:
СОПОСТАВЛЕНИЕ ПАНКА С ДРУГИМИ ТЕЧЕНИЯМИ В ИСКУССТВЕ ПРОШЛОГО; НЕКОТОРЫЕ ОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПАНКА.

лВ механистическом и обезличенном мире человек приобретает необъяс-нимое чувство утраты, ощущение того, что жизнь исчерпала себя, что люди словно лишены своего наследия, своих корней, что общество, точно так же как и человеческая природа, раздроблено и изувечено, но, прежде всего, это ощу-щение, что люди находятся в стороне от того, что могло бы придать смысл их работе, их существованию╗ .

В современном обществе прочно укоренилось чувство отчуждения, настоль-ко сильное и распространенное, что оно во многом стало нормой. Некоторые воз-водят истоки этого явления к началу индустриальной революции, когда рабочее место стало вторым домом для людей любого возраста. Не нужно быть марксис-том или ученым-социологом, чтобы осознать роль массового производства и мак-симальной производительности в порождении отчуждения. Любой служащий, торговец или кладовщик скажет об этом. Интересно, что человек сам виновен в возникновении и принятии как должного подобных чувств. Возможно, в конце XX века нам трудно представить себе жизнь без таких переживаний, и мы безропотно Наследуем все те механизмы, которые влекут за собой отчуждение. Мало кто мо-жет поспорить с тем, что лзападный человек (впрочем, как и восточный) так меха-низировал, мир вокруг себя, сделал его таким удобным, что сам стал лишним в этом мире╗ .
Люди поступают так, будто у них нет ничего общего друг с другом. Словно все мы пришли в этот мир, чтобы жить для себя так, как будто вокруг никого нет. Многие философы, социологи и теологи пытались доказать нелепость того отчу-жденного образа жизни, который мы выбрали. Хотя ученые умы часто демонст-рировали способность видеть истинное положение вещей, вся их проницатель-ность была доступна лишь для них самих на страницах научных публикаций и в стенах высших учебных заведений. Элитаризм и высокая стоимость пребывания в лбашнях из слоновой кости╗ гарантирует, что число людей, страдающих от угне-тения и желающих вникать в то, что изучают с такой горячностью профессора, останется незначительным.
Конечно, некоторые отчужденные социальные группы осознают, что с ними происходит. Это осознание может быть основано как на активном отрицании об-щества, так и на неприятии этим обществом определенных групп. Эти группы могут либо отказаться от того образа жизни, который ведет к отчуждению, либо, против своей воли, быть отвергнуты мейнстримом. Чернокожие, гомосексуали-сты, ВИЧ-инфицированные, представители низших слоев общества, Ч все эти люди осознают свое место в иерархии современного общества. Важно отметить, что осознание одной социальной группой (или человеком) того, что она является лвыпадающей╗ из общества, не влечет за собой понимания проблем и страданий другой отвергнутой социальной группы, к которой общество относится точно так же. Люди часто заостряют внимание на своих собственных проблемах, оставаясь безучастными к страданиям других.
Некоторые социальные группы-изгои желают быть частью мейнстрима, в то время как другие Ч нет. Тем не менее, лвсе подобные социальные группы сталки-ваются с определенной степенью изоляции со стороны общества; они находятся внутри общества, одновременно не являясь его частью. В результате они имеют тенденцию к созданию собственных более или менее обособленных субкуль-тур╗ . Подобные субкультуры имеют в своих рядах людей, которые в гораздо меньшей степени отчуждены от самих себя и зачастую пытаются себя реализо-вать. Люди, принадлежащие субкультурам, вне зависимости от степени своей уг-нетенности, часто успешно находят понимание и поддержку среди таких же, как они, то есть то, чего они не могут найти в обществе. Они находят осознание себя и себе подобных, которое было потеряно, забыто или украдено. Это происходит в случае создания лгрупп поддержки╗ на основе общего жизненного опыта, веры, пола или расы. Субкультуры часто могут лвдохновлять своих членов на служение высшей цели╗ . Причем эта высшая цель не всегда несет добро, как, например, в случае с ку-клукс-кланом либо другими субкультурами, проповедующими нена-висть, но всегда является важной составной частью любого движения, желающего внести изменения в сложившийся статус-кво.
Субкультура рок'н'ролла была непостоянной и слишком неоднородной, ч! тобы как-то четко определить ее. Маловероятно и излишне идеалистично счи-тать, что рок-музыка, зародившаяся незадолго до Элвиса Пресли и существующая в различных формах и по сей день, имела какую-либо более высокую цель, неже-ли развлекать. Бунтарская молодежь тянется к року в его изменяющихся формах на протяжении четырех десятков лет, но в целом все это не более чем часть не-прерывно растущей индустрии развлечений. В начале рок'н'ролл очень неясно высказывался по поводу расовых барьеров и неравенства 50-х, и до конца 60-х в рок-музыку так и не было привнесено никакой внятной политической идеи. Это произошло, когда рок продемонстрировал свою мощь, и субкультура стала контркультурой.
Оглядываясь назад, можно сказать, что радикалы 1960-х (речь идет не о хип-пи, которые довольствовались тем, что носили цветы и клянчили мелочь на ули-цах Сан-Франциско) не скрывали своего воодушевления и энтузиазма в отноше-нии рок-музыки и той довольно крепкой связи, которая существовала между их политикой и рок'н'роллом. Начиная с лЧерных пантер╗, влюбленных в Боба Ди-лана в Окленде (Калифорния), и заканчивая лбелой пантерой╗ Джоном Синкле-ром и его братьями из МС5, призывавшими к вооруженному восстанию в Мичи-гане, все они осознавали и ценили силу рок-музыки как музыки, принадлежащей народу. До того, как умереть либо продаться, радикалы 60-х Джерри Рубин и Эб-би Хоффман вместе с бесчисленным множеством таких же, как они, направили рок'н'ролл на создание массового антиправительственного движения, состоящего из молодых недовольных жизнью чудаков.
К сожалению, как бы хорошо такая музыка не служила благому делу, воспе-вая свободу и изобличая лицемерие общества, ее ждала такая же судьба, как и бо-лее поздние течения популярной рок-музыки: лКоммерциализация/ творческое истощение, конформизм и поглощение силами мейнстрима╗ . Рок-музыка стала ллибо коммерческой, мейнстримовой музыкой, продвигаемой и упаковываемой корпоративными гигантами, либо ритуальным гедонизмом╗ .
Исключением из предсказуемой политики и деятельности рок'н'ролла стало движение, которое носило название панк-рок или просто панк. Время и место ро-ждения панк-движения являются предметом спора. Либо нью-йоркская сцена конца 60-х Ч начала 70-х, либо британский панк 1975-76 имели честь быть первы-ми. Для наших целей подробное рассмотрение его происхождения не столь важ-но, так как окончательно движение со своей особой политикой сформировалось только к концу 70-х. Вообще, принято считать, что в Нью-Йорке был изобретен музыкальный стиль, в то время как в Британии получила распространение поли-тическая позиция панка и яркий внешний вид. Взгляд на истоки возникновения английской сцены поможет понять, в каких условиях родился современный панк.
Трисия Генри написала очень хорошую книгу, в которой отображено зарож-дение панка в Нью-Йорке и последующий взлет панк-движения в Англии. Не-смотря на то что это книга хороша, ее автор не придает значения всему, что про-исходило после 1980-го, когда, по ее мнению, панк умер. Было написано несколь-ко книг подобного плана (все они были сфокусированы на самой известной панк-группе Ч Sex Pistols), и большинство из них страдали недостатком информации, так как авторы не были частью движения, а были всего лишь сторонними толко-вателями. Генри, однако, корректно и тщательно подошла к проблеме.
лДля большего числа людей, находящегося на социальном пособии, особен-но для молодых людей, перспективы улучшить свою судьбу были довольно ту-манны. В подобной атмосфере англичане подверглись плодотворному влиянию нью-йоркской сцены, и ироничный пессимизм и любительский подход к музыке приобрели явную социальную и политическую окраску, а британский панк пре-вратился в сознательное пролетарское движение, одновременно оставаясь худо-жественным течением╗ .
Правда, что безработица и плохие условия жизни вызывают чувства отчуж-дения и фрустрации. Также правда и то, что подобные чувства можно выразить по-разному. Преступность была одним из наиболее распространенных в то время способов излить подобные чувства, но в этот конкретный момент и в этом месте шпана взяла в руки гитары, не переставая, при этом все же совершать мелкие, не-значительные преступления все из того же чувства фрустрации. лНе принимать во внимание очевидную связь между феноменом панка и экономическим и соци-альным неравенством в Великобритании Ч значит отрицать ценность философ-ской подоплеки движения.